EdCrunchSpb — есть вопросы, получите ответы!

В уходящем году конференция EdCrunch кроме основной московской сессии имела еще 4 региональные. Начался EdCrunch-тур в Екатеринбурге (24−26 апреля), продолжился в Томске (29−31 мая), затем был Ханты-Мансийск (10−11 июня), непосредственно основной в Москве (1−2 октября) и заключительный в Санкт-Петербурге (17−19 октября).

Питерская часть проводилась в стенах славного Российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена. В первый предварительный день, так называемый «Pre-day», состоялась стратегическая сессия лидеров практик неформального образования, и был запущен трек «Новая школа». Второй день выдался самым насыщенным, во время которого доклады дискуссии шли параллельными потоками в шести залах. И завершал конференцию практический день. Мне довелось посетить «Герцена» во второй из этих дней и застать несколько интересных выступлений.

Для начала давайте определимся с задачей самой конференции. Ведь сейчас так много образовательных мероприятий, что непонятно, кто и какие цели в них преследует. EdCrunch собирается для того, чтобы научиться использовать образовательные технологии и практики, основанные на разработках в области когнитивных и нейротехнологий, правильно применять их для достижения наилучшего эффекта образовательного процесса. А в качестве посетителей данного мероприятия выступают все, кто так или иначе связан с образованием, а в наше время — это значит просто «все». Ведь теперь образование — это не определенные возрастом отрезки времени, а постоянный процесс на протяжении всей жизни. Поэтому на EdCrunch приходят и учителя, и родители, и преподаватели, и студенты, и представители корпоративного обучения, и академического, и стартаперы, и инвесторы.

Словами о смысле этой конференции начал пленарную секцию и Сергей Владимирович Салихов — первый проректор МИСиС — того ВУЗа, где зародился EdCrunch.

У детей сейчас очень интенсивные графики, а мы пытаемся их заснуть в какие-то жесткие рамки. К примеру, принимая этот вызов, МИСИС с этого года отказался от обязательных бумажных зачёток, и никто из первокурсников в частном порядке так и не попросил этот символ студенчества. Теперь университет хранит и анализирует цифровой след студентов благодаря электронным зачеткам, в результате чего может корректировать адаптивное обучение и менять образовательный процесс, реагируя на потребности молодежи.

Константин Евгеньевич Зискин (программный директор EdCrunch-Санкт-Петербург и ведущий пленарной секции, заведующий отделом Центра стратегии развития образования МГУ имени М. В. Ломоносова, к.п.н) затронул тему смысла народного образования и места прогресса методов обучения в нём.

Начал он свою речь с термина «импринтинг» (от imprint — оставлять след, запечатлевать, фиксировать). Применимо к животному миру это объясняется так. Детёныш видит первый движущийся объект, автоматически думая, что это мама. В мире людей относительно образования нам всегда кажется, что школа по-умолчанию — это парты, учитель, класс, доска, дневник. Опыт показывает, что самые консервативные в системе образования — это ученики и родители. У них этот импринт зашит на уровне ПЗУ. Потом Константин Евгеньевич предложил сравнить аудиторию МГУ и католическую церковь, которые оказались очень схожи между собой. А лекции — это, по сути, проповеди. И единственный навык при конспектировании — это просто быстрая запись без вникания в содержание. Полезно для стенографистов… Хотя те же Платон и Аристотель вошли в историю, не имея всех современных импринтов.

В начале 19 века в Германии был образована современная школа, университет и вся идеология системы образования, в которой мы существуем. А именно — предметы на основе энциклопедии, классы, уроки и система воспитания в школе.

Но поворотным для всей системы образования явилось военное событие, битва при Садове в 1866 году. Тогда после первой победы пруссов над австрийцами немецкий географ и антрополог Оскар Пешель написал слова:

Позднее их ошибочно приписывали Отто фон Бисмарку. И вот с того момента все страны просвещенной Европы заметили, что у них не просто есть образование, а что если оно станет массовым, то именно тогда они сплотят свои нации так, что в возможной войне у них будет больше вероятности на успешный исход. Это стало началом национальных систем образования.

Только в середине 19 века Великобритания заметила своих учителей, до того прерогатива была за церковью. И к концу 19 века стало понятно, что на государственном уровне уникальной атмосферы академии Платона не быть. Кто-то так решил, что конвейерное образование должно править миром. Поставил зачет, как штамп, и дальше не волнует, что будет с этим студентом. В таком образовании никакого отношения к человеку нет, просто производственный процесс. Обучаемый, как готовящаяся деталь. И так продолжается до сих пор…

А для описания того, как «учитывается» человеческая индивидуальность в обучении, Константин Зискин привел пример Карго-культа. В 1974 году великий физик, лауреат Нобелевской премии Ричард Фейман написал статью о «Науке самолётопоклонников». Жители Меланезии строили самолеты из соломы для привлечения настоящих самолетов, которые привезли им продукты, и поддерживали в идеальном состоянии взлетные полосы. В диспетчерских пунктах сидели папуасы с половинками кокосов на ушах, как в наушниках, имитируя диспетчеров. У этого явления есть термин «Карго-культ» — это такое отношение к окружающей среде, когда мы не знаем, как на самом деле происходит какой-то процесс, а производим набор отчасти имитационных действий. Так вот с теми знаниями, которые мы сейчас имеем о человеке, абсолютное большинство наших действий в образовании (лекции, семинары и т. д.) — это элементы Карго-культа Мы летим к прогрессу на соломенном самолёте.

Поэтому когнитивистика (междисциплинарное научное направление, объединяющее теорию познания, когнитивную психологию, нейрофизиологию, когнитивную лингвистику, невербальную коммуникацию и теорию искусственного интеллекта), похоже, является очень важным, если не ключевым фактором для системы образования. И именно работы психологов и физиологов могли бы оказать существенное влияние на систему образования.

На панельной дискуссии «Экосистема EduNet: вызовы корпораций и потенциал стартапов и университетов» под модерированием Константина Зискина и Олега Андреевича Подольского (директор направления по подготовке кадров для цифровой экономики АНО «Университет НТИ 20.35») задавались вопросы о стартапах в академической среде. Ниже представлены мысли сторон, которые я для себя уловил.

• EdTech-стартапы рождаются в университете, но выпускники, всё же, выходят с родимым пятном академиков.
• Что лучше — работать с инициативной командой или профессиональной?
• Может, компетенция университетов в правильной сборке и подготовке команды, в помощи поиска себя. Чтобы каждый участник команды внутри стартапа попробовал себя в любой роли.
• Из 35 крупнейших EdTech-компаний по результатам прошлого года, заработавших порядка 10 млрд. рублей (почти треть рынка EdTech в России), не было ни одной, выросшей в ВУЗе, либо производящей софт, методологию, промышленный VR для ВУЗа. Практически всё направлено на детское или взрослое дополнительное образование. ВУЗы же питаются от государства, а не по стартапам.
• Ни один стартап в здравом уме с ВУЗом работать не будет. И свои решения в ВУЗ поставлять не планирует. У ВУЗов свои задачи, у стартапов свои, но дискуссия между ними устроить можно.
• Можно открыть в ВУЗе кружок, где организовав помещение и время можно развить стартап. Интегрировать не получится, надо растить с маленького.
• Насколько зарегулированность мешает развитию, что мешает ВУЗу «ДПО-шить»?

"Рыбаков Фонд", заступаясь за инициативы ВУЗов, сказал, что многое в Высшей школе и так есть. Фонд занимает позицию между такими наукоемкими предприятиями, как «Микрон» или «Элемент» и 9-ю техническими ВУЗами. И в них есть эта проектная деятельность с доступом студентов к лабораториям в режиме 24/7. Это и есть начинающие инкубаторы, где можно работать над своими проектами и приглашать туда представителей предприятий, государственных и зарубежных структур для обмена опытом и практикой. ВУЗ становится точкой соприкосновения. Именно сейчас всё зарождается, но пока этого недостаточно. И финансирования для развития ДПО (дополнительное профессиональное образование) или закупки оборудования и комплектующих для проектов не хватает, чтобы они выходили на высокий уровень, и их можно было причислить к стартапам и коммерциализировать. Мало компаний, готовых вкладываться в развитие инфраструктуры подобных проектов.

ДПО-шат же корпорации (Яндекс, РОСНАНО) на территории ВУЗов. ВУЗам мешает роль ректора в истории, на всю Россию положительных примеров не более 30. Система государственного образования очень консервативна и это, скорее, хорошо, но EduNet (открытое сообщество неравнодушных людей, заинтересованных в формировании новой системы образования и создании комплекса ресурсов для практической работы: кадрово-методического центра, современной интернет-платформы, модели школы нового типа и конгломерата интереснейших образовательных проектов и методик) — это другое. Это совместная работа университетов, компаний, инициативных стартаперов. И университетам можно становиться площадками инновации образования — это подтверждает мировой опыт. На западном побережье США есть огромные технопарки вокруг передовых университетов, основу которых составляют их выпускники. Причем, такие технопарки приносят серьезные деньги как ВУЗам, так и людям, которые там работают. Только до этого надо дойти, а не форсировать события, как это было с ЕГЭ в России. Однако, как обычно, нет времени, чтобы ждать 15 лет на смену пару поколений управленцев в Высшей Школе…

К примеру, в Герцена две составляющие — государственная и научная, поэтому государство даёт соответствующие задания, но в них нет места стартапам. Из-за чего университет и не может тратить деньги «налево». Решение — зарабатывать дополнительные деньги на ДПО. В частности в Герцена для этого переделали полностью учебный портал. Многим ВУЗам этого не хватает, чтобы говорить об околовузовских технопарках.

Задача — внутри ВУЗов создать среду, благоприятную стартапам, чтобы закончив университет, быть готовым к развитию своих проектов. Проблема в отсутствии карьерных маршрутов, по большей части готовятся исполнители, а не инициаторы в сфере образования. В области EdTech всё ещё не хватает качественных методистов.

В университетских стартапах есть «отдушка» академичности, в соответствие с теми направлениями, по которым студенты (инициаторы проекта) учатся и проводят исследования. Нужно межвузовское взаимодействие в поисках идей применения технических решений для образования, например, студентов педагогических ВУЗов с техническими специалистами.

Решение в создании в педагогических ВУЗах программы, которая бы совмещала обучение предпринимательским навыкам так, чтобы студенты могли использовать личные психолого-педагогические компетенции, но в интересах развития EdTech-стартапов. В частности Российская венчурная компания готова такие идеи поддержать. Так она делает это с медицинскими ВУЗами с целью трансфера технологий, чтобы разработки становились лекарствами, а те, кто не хотят идти терапевтами в больницу, но желают применить свои знаний, могли быть интегрированы в команду разработчиков от медицины.

Пока на «панели» дискутировали, в «технологической долине» делились готовыми результатами.

Глеб Погорелов (основатель белорусского цифрового центра прототипирования Make IT Center) привел пример, как от слов быстрее переходить к делу. MakeIT Center — технологическое пространство, где можно найти все необходимое оборудование и инструменты для реализации ваших идей (лазерный раскроечный станок, станок гидроабразивной резки, фрезерный станок с ЧПУ, токарный, сверлильный станки, листогибочный станок, пресс, 3D-принтер SLA / FDM, паяльная станция, осциллограф, слесарный инструмент и др.). За месяц в Make IT Center в среднем проходит 5 стартапов.
Каждый человек там имеет свой аккаунт, а весь доступ осуществляется через QR-коды. После сдачи всех экзаменов и допусков он, опять же по коду, может запустить нужный ему станок.

Особое внимание отводится в Make IT Center культуре сообщества. Благодаря оценочной системе, с помощью смайликов можно отследить, кто оставил своё рабочее место неубранным, и у того «неряхи» понижается карма, в виде отключения от QR-доступа к кофеварке или микроволновке. В какой-то момент у нарушителя правил дорожает станок, а в конце концов не открывается входная дверь. Повысить же карму можно по перечню оцениваемых задач: вкрутить лампочку, помыть пол и т. п.

Таким образом, благодаря поддержанию здорового порядка и микроклимата в коммьюнити, людям приятно работать в хорошей компании не в грязном гараже, а в крутой лаборатории, где параллельно кто-то собирает коптеры, кто-то собирает роботов. Рядом со студентами работают инженеры, которые собирают реальные заказы для больших компаний. Молодежь же интересуется у них, сколько они за это зарабатывают, и тем самым строят свои векторы роста. В дополнении к различным хакатонам это отличный способ окунуться в реальную производственную деятельность, получив информацию из первых рук и примерив на себя то или иное будущее.

В течение месяца делается полный видео-мануал с профессиональным оператором на один станок. В котором рассказывается о его использовании именно применительно к практике, а не просто о назначении кнопок и рычагов. Кроме того, проводятся воркшопы и лекции совместно с университетами с применением 3D-принтеров. Но делается это именно в плане прототипирования — быстрой «черновой» реализации базовой функциональности для анализа работы системы в целом. Сначала рисуется эскиз от руки, затем модель в CAD-системе, печать её в 3D-принтере, определение места, где изделие сломается, краш-тест, усиление слабого места в программе, снова печать — и исключение поломки в том месте. За 14 учебных часов показывается для чего нужно прототипирование.

В лаборатории с годами выработался список всех наименований составляющих и расходных материалов для сборки изделий, поэтому в специализированные магазины ходить не надо, всё необходимое размещено в отдельных боксах, доступ к которым также организован по QR. Оплата через мобильное приложение, средства, на которые в зависимости от ситуации размещает или сам его владелец, или университет, или инвестор. Подробная отчетность позволяет видеть, куда они расходуются.

Все инструменты в вертикальном положении размещены на стендах, и видно, какого в данный момент на нём нет. Также, если инструмент берется без спроса, автоматически включается сирена. Чтобы во всем был порядок.

В любой момент понятно, у кого тот или иной инструмент. Ещё один ход по искоренению бардака — это отсутствие дверей в шкафах или их прозрачность. Люди со временем понимают, что так работать проще и приятнее — не по приказу, а по удобству. Поэтому сарафанное радио — главный двигатель узнаваемости этого техномирка.
То, что описано выше на примере Make IT Center имеет своё название «хакспейс». Это место, куда можно прийти и в любое время поработать с имеющимся там оборудованием, то есть своего рода общая лаборатория и клуб по интересам в одном флаконе. Там люди поддерживают друг друга в исследованиях и вещах, которые им нравятся, благодаря «хакингу» — улучшению реально существующего, не скрывая свои идеи от единомышленников.

Показал Глеб и модель технологической долины, которые будут открываться по всему миру, в том числе и в США. Это экосистема, в которую приходит стартап, сначала в ранее описанный хакспейс. Здесь же находится коворкинг для стартапов и тут же сидят инвесторы, чтобы они могли понять, что это за команда стартаперов. В этом же здании инжиниринговый центр с крупными конструкторами, которые могут «вытянуть» продукт дальше. После этого есть стартап-академия, где они могут обучаться и понимать, как дальше будет идти инвестиционная игра. Маркетинговая компания помогает понять, каким должен быть продукт, юристы объяснят, как на этом рынке жить. И в итоге — массовое производство.

К примеру, в Китае для создания подобной технологической долины понадобилось 3 года. Она включает 3 млн. человек, 2 университета, 4 завода и всю необходимую инфраструктуру. А тот же Make IT Center возводится по франшизе за 6 месяцев.

Главная проблема студентов — они не видят связи формул с деньгами.

Главная проблема стартапов — смена деятельности. Молодежь не видит историй успеха в своих сообществах, а технологическая долина как раз и призвана для того, чтобы показывать примеры успешных проектов, поэтому все этапы стартапов должны проходить в одном месте. Студент на третьем курсе уже может идти на стажировку в технологическую долину и видеть, куда стремиться. Неудивительно, что сейчас в университетах увеличивается количество кабинетов-филиалов таких компаний, как «Cisco» или «EPAM» — идет борьба за кадры. Сейчас победит тот, кто умеет быстрее обучаться.

Система образования выйдет на новый уровень автоматически — время этого потребует. Устаревшее и неэффективное должно само уйти в небытие за ненадобностью.

Анастасия Александрова (заместитель руководителя Социологической клиники прикладных исследований СПбГУ) рассказала про эффективное взаимодействие работодателей и ВУЗов благодаря клиническому подходу. В начале текущего года официально заработала социологическая клиника прикладных исследований Санкт-Петербургского государственного университета, на базе которой студенты могут реализовывать научные проекты, в том числе по заказу работодателей. До того клиника год работала в тестовом режиме и в начале февраля 2019 года была представлена в рамках III Международного форума труда.

В данном случае «Клиника» — это модель обучения, максимально приближенная к реальной профессиональной деятельности.

Особенности клинического подхода:

• Практика во время обучения
• Реальные проекты
• Реальные заказчики и клиенты
• Возможность сбора материала для научно-исследовательских работ
• Развитие универсальных компетенций наравне с профессиональными компетенциями
• Вовлечение работодателей в образовательный процесс
• Междисциплинарное взаимодействие
• Получение опыта профессиональной деятельности на разных позициях
• Включение в профессиональное сообщество.

Студенты участвуют в полном цикле исследований от переговоров с заказчиком (подготовка технического задания, разработка методологии и методов, пилотаж инструментария, сбор, обработка и анализ данных, подготовка и предоставление отчета) до презентации результатов заказчику.

Заказчиками уже выступили:

• Завод им. Комсомольской правды
• Центр помощи семьи и детям Адмиралтейского района
• Комитет по труду и занятости населения Санкт-Петербурга
• Valio
• Стеллит
• ECPAY Internationl и др.

В проекты включаются заинтересованные студенты бакалавриата, магистратуры и аспирантуры по направлению «Социологи». В Социологической клинике прикладных исследований прошли практику более 150 студентов.

Клиники СПбГУ в своей основе имеют 2 равнозначные цели:

• Реальная практическая деятельность студентов, развивающая их профессиональные и универсальные навыки (hard and soft skills)
• Оказание профессиональных услуг гражданам и организациям

Целевой аудиторией клиник СПбГУ являются:

• ВУЗ
• Государственные и негосударственные организации
• Бизнес
• НКО
• Международные организации
• Частные лица
• Незащищенные слои населения

Клиника — это устоявшееся название формы практики студентов, исторически сложившаяся на медицинских и юридических направлениях, как способ совмещения процессов обучения и получения опыта профессиональной деятельности. Кроме социологической, функционируют и ряд других клиник, в частности: старейшая в России юридическая (более 30 лет), архивная (студенты-историки), медиа-центр (студенты-журналисты).

Выводы каждый сделает сам. Одни продолжают повторять наречие «невозможно», а другие уже масштабируют свои проекты на страну и даже за её пределы.

Организаторам же EdCrunch стоит только выразить благодарность, что они пытаются увидеть проблемы и услышать варианты их решений, не отпуская время далеко вперед от себя.